Конфискация активов Виктора Момотова продемонстрировала фактическую зависимость судей от власти

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Требование Генпрокуратуры изъять сеть отелей Marton и другие активы у главы Совета судей Виктора Момотова и кубанского предпринимателя Марченко - демонстрация политического инструмента давления и сигнал для всех представителей судебной системы о важности лояльности, считают юристы. 

Руководитель сети отелей Marton Андрей Марченко был действующим лицом уголовного преследования главы Ассоциации по защите прав потребителей Волгограда Юрия Гольдера, которого в 2017 году обвинили в коммерческом подкупе. Гольдер обещал предпринимателям неприятности, и бизнесмены платили ему, заявил "Кавказскому узлу" Марченко, чьи показания легли в основу дела. В 2018 году суд признал преследование Гольдера законным, при этом защита заявляла о доказательствах его невиновности - по версии адвоката, Гольдер получил не взятку, а компенсацию от отеля за отказ в обслуживании. 

Генпрокуратура 23 сентября потребовала обратить в доход государства 97 объектов недвижимости, зарегистрированных на владельца сети отелей Marton Андрея Марченко и его сына Ивана Марченко. Объекты расположены в девяти российских городах, в том числе на юге страны: 43 из них находятся в Краснодаре, 26 - в Ростове-на-Дону, 11 - в Волгограде, еще два - в Сочи. Также ведомство потребовало арестовать все движимое и недвижимое имущество Марченко и членов его семьи, а также председателя Совета судей Виктора Момотова и других лиц, всего в списке 22 человека, сообщил "Коммерсант".

Иск Генпрокуратуры против Момотова подан вне рамок уголовного дела, это гражданская конфискация, пояснил “Кавказскому узлу” юрист Тимур Филиппов.

"Такой инструмент позволяет изымать имущество у чиновников и судей даже без установления факта преступления. Логика государства проста: если у тебя есть активы, стоимость которых не объясняется официальными доходами, ты обязан сам доказать их законное происхождение. Если не докажешь, имущество заберут. В уголовном преследовании государство должно доказать вину в состязательном процессе, а здесь достаточно показать несоответствие доходов и расходов. Дальше уже не прокуратура доказывает коррупцию, а ответчик оправдывается за каждый объект недвижимости. Это мощный инструмент, и он, безусловно, имеет антикоррупционный потенциал, но в реальности он работает избирательно. В России редко предъявляют подобные иски к судьям высшего звена. Момотов - фигура системная, глава Совета судей, человек, напрямую связанный с управлением судебной системой. Если против него запускают механизм гражданской конфискации, то это выглядит не только как борьба с "незадекларированным имуществом", но и как сигнал всему судейскому корпусу: лояльность важнее всего, иначе имущество окажется под вопросом", - сказал Филиппов.

В результате, по его мнению, иск Генпрокуратуры превращается не столько в юридический процесс, сколько в политико-правовой инструмент давления.

"Формально он направлен на возврат "коррупционных активов" в доход государства, но фактически демонстрирует, что независимости судей в России не существует: их положение, карьера и даже собственность напрямую зависят от политической конъюнктуры и внутривластных игр,  что объясняет, почему судейский корпус массово выполнял и выполняет указания власти по системному подавлению гражданского общества в России. В итоге дело Момотова становится не только вопросом "чистоты доходов", но и наглядным инструментом демонстрации силы. Судейскому корпусу посылается прямой сигнал: независимость условна, карьера и имущество зависят от политической лояльности", - отметил он.

С учетом новой должности Игоря Краснова, (генеральный прокурор Игорь Краснов в сентябре проходил процедуру утверждения на должность главы Верховного суда России и 25 сентября был назначен на эту должность, - прим. "Кавказского узла"), его голос в разрешении на уголовное преследование Момотова будет решающим, уверен юрист.

"Решение о возбуждении уголовного дела в отношении судьи Верховного суда РФ в соответствии со статьей 448 УПК РФ принимается Следственным комитетом РФ с согласия Высшей квалификационной коллегии судей. То есть Следственный комитет формально принимает решение о возбуждении дела, но без согласия ВККС РФ дело не может быть возбуждено. Здесь важный нюанс: председатель Верховного суда не входит в ВККС напрямую и не голосует по этим вопросам. Однако его политический вес и авторитет в системе судов огромен: он влияет на формирование коллегии, на распределение кадровых решений, на общий настрой судебного корпуса. Поэтому Краснов, уже сидя в кресле главы ВС, формально не "жмет кнопку" при возбуждении уголовного дела, но его слово в кулуарах и внутри корпорации судей будет весомым. Особенно если речь идет о человеке масштаба Момотова, который был председателем Совета судей и символом внутренней автономии судебной власти", - подчеркнул он.

Юрист, профессор права, пожелавший говорить на условиях анонимности, разъяснил процедуру привлечения к уголовной ответственности судей. "Согласно статье 448 УПК РФ, для возбуждения уголовного дела в отношении судьи Верховного суда требуется согласие Высшей квалификационной коллегии судей РФ. Для Момотова как председателя Совета судей процедура аналогична - необходимо согласие Высшей квалификационной коллегии судей. Однако следственные действия, например, обыски, допросы могут проводиться и без такого согласия при наличии постановления суда", - сказал он “Кавказскому узлу”.

По его словам, арест имущества судей также возможен в рамках определенных уголовных дел. "Арест имущества возможен при подозрении в совершении преступлений, связанных с легализацией доходов, коррупцией, организацией преступного сообщества. Например, если имущество приобретено на доходы от преступной деятельности, стоимость имущества не соответствует официальным доходам владельца. Согласно статье 104.1 УК РФ, для обращения в доход государства требуется доказать преступное происхождение имущества или его использование в преступных целях. Сначала принимается решение об аресте имущества, потом приговор и конфискация, если суд принимает аналогичное решение. Имущество передается в казну через Росимущество, дальше государство решает судьбу имущества по своему усмотрению", - отметил он.

Участие Момотова в бизнесе Марченко скрывалось

То, что Виктор Момотов является совладельцем сети отелей Marton, не было публичной информацией, но слухи об этом имелись, указал ростовский политолог Дмитрий Абросимов. "Это не было широко известно, но слухи всегда были. Подтвержденной информации не было, но люди об этом говорили. Согласно разговорам, бизнес принадлежал Марченко, а у него (Момотова) была доля. Но на уровне разговоров это всегда было известно", - сказал он "Кавказскому узлу”.

По его словам, скандалов, связанных с отелями, до сих пор не было. "Публичных скандалов не было, не считая вот этого. Спокойно работали, по крайней мере в Ростове-на-Дону, точно. А сейчас, видимо, он что-то не поделил с влиятельными людьми, и решено изъять сеть отелей. Уже ничего не вернуть, если принято решение", - отметил он.

Краснодарский политолог Андрей Гусий был удивлен новостью о том, что сеть отелей принадлежит Момотову. “Сеть отелей “Мартон” визуально смотрится как достаточно успешный бизнес и увидеть там корни Виктора Момотова для меня было удивлением. В 2023 году была история с обысками у руководства сетей, однако, насколько я помню она ничем не закончилась. Никакого дела в отношении директора не было. Сам Андрей Марченко, подчеркну, после событий был волонтером на спецоперации, но уголовного или иного дела не было, там был личный выбор. Насколько я помню, он был ранен, потом вернулся на СВО, был награжден”, - сказал он “Кавказскому узлу”. 

Удивление вызвало и то, что, как оказалось, бизнес Марченко нуждался в судейской поддержке. “И я, признаюсь, удивлен заявлениям о судейских инвестициях. Бизнес Андрея Марченко и семейный, и достаточно успешный”, - считает он.

Сигнал для всех судей

Конфискация имущества у Момотова и Марченко - прямой сигнал всем судьям, уверен председатель Независимого профсоюза работников внутренних дел и прокуратуры Магомед Шамилов.

"Не только региональным, а всем без исключения. Сигнал следующий: быть лояльными и выполнять то, что говорят. Любой может стать козлом отпущения для больших начальников и их карьерного роста. Поэтому всем надо быть осторожными", - сказал он "Кавказскому узлу".

Периодичность подобных скандалов указывает, что борьба с коррупцией не является системным явлением, полагает Шамилов. "Так делают, чтобы показать борьбу против коррупции, якобы наказывают коррупционеров. Но это не системная борьба. Против коррупции никто не ведет борьбу, иначе такие скандалы были бы каждую неделю", - отметил он.

* деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.